Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. «У меня нет буквально никаких перспектив, и я буквально никому не нужен». Роман Протасевич рассказал, «как обстоят дела»
  2. «Не думаю, что что-то страшное». Попытались устроиться в госорганизации с подписью на последних выборах не за Лукашенко — что вышло
  3. В Польше при загадочных обстоятельствах погиб беларусский активист
  4. «Учится в первом классе». В Гомеле девочка пропала из продленки, а нашлась в реанимации больницы
  5. Тревожный звоночек. Похоже, исполняется неоптимистичный прогноз экономистов
  6. Правозащитники: В Дзержинске проводят задержания и обыски, повод — послевыборные протесты
  7. Кремль усиливает угрозы в адрес Европы. Эксперты — о том, что стоит за последними заявлениями в адрес Эстонии и Польши
  8. Госсекретарь США заявил, что Трамп готов бросить попытки помирить Украину и Россию и «двигаться дальше» — при каком условии
  9. Кремль старается переложить вину за отказ от прекращения огня на Киев и требует выполнить условия, которые сделают Украину беззащитной
  10. Битва за частный сектор: минчане отказываются покидать дома ради нового парка
  11. Что стало с «крышей» Бондаревой? Артем Шрайбман порассуждал, почему известная активистка оказалась за решеткой
  12. «Беларусов действительно много». Поговорили с мэром Гданьска о наших земляках в городе, их бизнесе, творчестве и дискриминации
  13. «У диктатуры нет друзей, есть только слуги». Писательница обратилась к сторонникам власти на фоне случившегося с Бондаревой
  14. «Давний друг» Лукашенко, который долго игнорировал приглашения посетить Минск, похоже, все-таки прилетит в Беларусь
  15. Почему Лукашенко больше не отпускает политзаключенных? И зачем КГБ устроил облавы на риелторов? Спросили у политического аналитика
  16. Антирекорд за 15 лет. В Беларуси была вспышка «самой заразной болезни» — получили закрытый документ Минздрава
  17. «Пути молодых мужчин и женщин расходятся»? Откуда растут ноги у тренда, о котором эксперты давно бьют тревогу (но лучше не становится)


Отдельного закона о домашнем насилии в Беларуси по-прежнему нет. В 2018 году его проект успели разработать, но Александр Лукашенко резко раскритиковал инициативу — и все свернули. Семейные конфликты до сих пор рассматриваются в основном как административные дела по другим статьям: мелкое хулиганство, причинение телесного повреждения или оскорбление. В результате людей, которые бьют, истязают и морально угнетают своих близких, как правило, штрафуют. А в 2014 году в закон «Об основах деятельности по профилактике правонарушений» внесли новый вид наказания — «защитное предписание». По нему агрессора могут насильно выселить из дома на месяц, чтобы у него было время подумать над своим поведением. Под уголовную ответственность домашнее насилие попадает, когда уже произошло серьезное преступление. Это могут быть побои (их в уголовном законодательстве называют «истязаниями, не повлекшими тяжких телесных повреждений»), сами тяжкие телесные повреждения, а также угрозы убийством и убийство. Последнее наказывают по всей строгости солидными сроками. Но пока до худшего не дошло, агрессорам удается отделаться минимальными последствиями. «Зеркало» собрало несколько случаев семейного насилия — попробуйте угадать, насколько серьезным преступлением белорусские суды считают, например, угрозу убийством, если она прозвучала в отношении жены.

Для этого теста мы выбрали случаи, которые дошли до суда и получили огласку в СМИ. Нередко по эпизодам домашнего насилия уголовные дела вообще не заводят и составляют многочисленные административные протоколы. Кроме того, не стоит забывать, что многие истории так и остаются неизвестными, потому что женщины не хотели идти в милицию или через какое-то время забирали свои заявления. О чем их могут просить и сами милиционеры, чтобы не начинать сложный процесс.